О трех превращениях
Я говорю вам о трех превращениях духа: о том, как дух стал верблюдом, верблюд — львом и, наконец, лев — ребенком.
Много трудного существует для духа, для духа сильного и выносливого,
способного к почитанию: всего самого трудного и тяжелого жаждет сила
его.
«Что такое тяжесть?» — вопрошает выносливый дух,
становится, как верблюд, на колени и хочет, чтобы его хорошенько
навьючили.
«Герои, в чем наибольшая тяжесть? — вопрошает выносливый
дух. — В том, чтобы я мог взять все это на себя и возрадовался
силе своей».
Не означает ли это: унизиться, чтобы причинить боль высокомерию своему?
Или заставить блистать свое безумие, чтобы осмеять мудрость свою?
Или это значит: расстаться с нашим делом, когда празднует оно победу? Или подняться на высокую гору, чтобы искусить искусителя?
Или это значит: питаться желудями и травой познания и во имя истины терпеть голод души?
Или это значит: быть больным, и отослать утешителей, и свести дружбу с глухими, которые никогда не слышат, чего хочешь ты?
Или это значит: войти в грязную воду, если это — вода истины, и не гнать от себя холодных лягушек и теплых жаб?
Или это значит: любить тех, кто нас презирает, и протянуть руку призраку, который стремится запугать нас?
Все это, все самое трудное берет на себя выносливый дух: подобно
навьюченному тяжелой поклажей верблюду, спешащему в пустыню, торопится
в свою пустыню и он.
Но там, в безлюдной пустыне, свершается второе превращение: там львом
становится дух, добыть себе свободу желает он и сделаться господином
пустыни своей.
Там ищет он своего последнего владыку: врагом хочет он стать ему,
последнему господину и Господу своему, до победного конца хочет
бороться с великим драконом.
Кто же он, великий дракон, которого дух отныне не хочет признавать
господином и владыкой? Имя того дракона — «Ты
должен». Но дух льва говорит «Я хочу».
Зверь «Ты должен» лежит на пути его, переливаясь золотой
чешуей, и на каждой чешуйке блестит золотом «Ты должен!».
Блеск тысячелетних ценностей на чешуе этой, и так говорит величайший из
драконов: «Ценности всех вещей переливаются на мне блеском
своим».
«Созданы уже все ценности, и все они — это я. Поистине, не
должно больше быть „Я хочу!“» — так говорит
дракон.
Братья мои, зачем нужен лев в человеческом духе? Почему бы не довольствоваться вьючным животным, покорным и почтительным?
Создавать новые ценности — этого еще не может и лев: но создать свободу для нового творчества может сила его.
Завоевать свободу и поставить священное «Нет» выше долга: вот для чего нужен лев, братья мои.
Завоевать себе право создавать новые ценности — вот чего больше
всего боится выносливый и почтительный дух. Поистине, грабежом,
достойным хищного зверя, кажется ему все это.
«Ты должен» некогда было для него высшей святыней, и он
любил ее; теперь же ему должно увидеть в ней заблуждение и произвол,
чтобы смог он отвоевать себе свободу от любви своей: вот для чего нужен
лев.
Но скажите мне, братья мои, что может сделать ребенок такого, что не
удается и льву? Зачем хищному зверю становиться еще и ребенком?
Дитя — это невинность и забвение, новое начинание и игра, колесо,
катящееся само собою, первое движение, священное «Да».
Ибо священное «Да» необходимо для игры созидания, братья
мои: своей воли желает теперь человеческий дух, свой мир обретает
потерянный для мира.
Я назвал вам три превращения духа: сначала дух стал верблюдом, потом сделался львом, и наконец, лев стал ребенком.
Так говорил Заратустра. В то время он остановился в городе, который назывался «Пестрая Корова».
.....................................................
©
Copyright: Фридрих Ницше