.
ГЛАВНАЯ
заратустра
часть 4

     
жертва
 
беседа с королями
 
пиявка
 
чародей
 
безобразный
 
нищий
 
тень
 
приветствие
 
о высшем человеке
 
песнь тоски
 
среди пустыни
 
праздник осла
 
песнь
 
знамение
    
      
Так говорил Ницше
 
Ницше цитаты
 
Ницше злая мудрость
 
Шопенгауэр цитаты
 
Ницше и Женщины

так говорил
Заратустра

предисловие
 
Заратустра   1
 
Заратустра   2
 
Заратустра   3
 
Заратустра   4

 
 

Так говорил Заратустра. Часть 4 последняя.

                  Приветствие

Только к вечеру, после долгих напрасных поисков и блужданий, Заратустра вернулся к пещере своей. Но когда был он уже не более чем в двадцати шагах от нее, случилось нечто такое, чего он никак не ожидал: он снова услышал громкий крик о помощи. И — поразительно! На этот раз крик доносился из пещеры. Это был протяжный, странный, жуткий крик, и Заратустра ясно различал, что кричали сразу несколько человек, хотя издалека ему казалось, будто крик исходит из одних уст.

Заратустра бросился к пещере, и что же! Вот какое зрелище ожидало его: в пещере друг подле друга сидели все те, кого повстречал он за день, — оба короля, старый чародей, Папа, добровольный нищий, тень, совестливый духом, мрачный прорицатель и осел: а самый безобразный человек возложил на себя корону и надел оба пурпурных пояса, ибо, как все безобразные, любил он наряжаться и прихорашиваться. И орел Заратустры тоже был среди этой унылой компании, весь взъерошенный и встревоженный, ибо приходилось ему отвечать на многое такое, на что гордость его не имела ответа; а мудрая змея обвивала его шею.

С великим удивлением взирал Заратустра на все это; потом с добродушным любопытством стал рассматривать гостей своих, читая в душе у каждого, и вновь удивлялся. Между тем все собравшиеся поднялись с мест своих и с благоговением ожидали, что он скажет им. И Заратустра говорил так:

«Вы, отчаявшиеся! Вы, удивительные! Так это ваш крик о помощи слышал я? Теперь знаю я, где найти того, кого тщетно искал я весь день — высшего человека,

— в моей пещере сидит он, этот высший человек! Но чему удивляюсь я! Не я ли сам привлек его медовой жертвой и хитрой приманкой счастья своего?

Однако сдается мне, что вы, взывающие о помощи, плохо подходите друг другу, сидя здесь вместе, и будите взаимную неприязнь в сердцах ваших. Надо, чтобы сперва пришел некто,

— некто способный заставить вас снова смеяться, — славный веселый паяц, шалун, плясун и ветреник, какой-нибудь старый безумец: а вы что на это скажете?

Но простите мне, о отчаявшиеся, что говорю я столь ничтожными словами, поистине недостойными вас, высоких гостей моих! Однако не угадать вам, что делает бодрым сердце мое:

— это вы сами и вид ваш, простите же мне это! Ибо всякий становится бодрым, взглянув на отчаявшегося; и чтобы утешить его, каждый считает себя достаточно сильным.

И эту силу дали мне вы — добрый дар, о высокие гости мои! Хороший подарок за гостеприимство! Ну что ж, не сердитесь, если я предложу вам свой.

Здесь царство мое и держава моя: и пусть все мое в этот вечер и эту ночь будет вашим. Звери мои будут служить вам: моя пещера да будет вам местом отдыха!

У меня, в доме моем, никто не должен отчаиваться, в своих владениях я защищу каждого от диких зверей его. И первое, что предлагаю я вам, — безопасность!

Второе же — мой мизинец. Как только мизинец мой будет у вас, вы возьмете и всю руку, ну что ж! Тогда и сердце впридачу! Прошу вас, добро пожаловать, дорогие гости!»

Так говорил Заратустра, смеясь от любви и ярости. После этого приветствия гости его снова поклонились в почтительном молчании, а король справа ответил ему от лица всех собравшихся.

«По тому, как ты произнес приветствие и предложил нам руку свою, узнаем мы в тебе Заратустру. Ты унизился перед нами; ты едва не оскорбил наше почитание:

— но кто сумел бы, как ты, унизиться с такой гордостью? И это ободряет нас и служит отрадой для глаз и сердец.

Чтобы увидеть такое, мы охотно поднялись бы и на более высокие горы, нежели эта. Ибо с жаждой зрелищ пришли мы сюда, мы хотели увидеть, что просветляет печальный взгляд.

И вот — наш крик о помощи уже позади. Уже открыты и исполнены восторга чувства и сердца наши. Еще немного, и наше мужество станет дерзким.

Не растет на земле ничего более радостного, о Заратустра, чем высокая сильная воля: она — прекраснейшее из всего того, что здесь произрастает. Одно такое дерево оживляет всю местность.

Кедру уподобляю я того, кто вырастает подобным тебе, о Заратустра: высокий и молчаливый, суровый и одинокий, величественный, гибкий и упругий,

— и простирающий сильные зеленые ветви к владениям своим, смело вопрошающий ветры, и бури, и все, что от века близко высотам,

— еще более смело отвечающий, господствующий и победоносный: кто не поднялся бы на высокую гору, чтобы увидеть такие деревья?

Здесь, у дерева твоего, о Заратустра, оживает даже тот, кто мрачен и гоним неудачами; глядя на тебя, успокаивается скиталец, и исцеляется сердце его.

И поистине многие взоры обращаются ныне к горе твоей и дереву твоему; возникло великое томление и многие спрашивают: кто такой Заратустра?

И все, в чей слух некогда по каплям вливал ты песнь свою и мед свой: все ушедшие от мира, отшельники и те, кто одинок вдвоем, стали говорить в сердце своем:

„Жив ли еще Заратустра? Не стоит жить больше, все равно все тщетно: или же — мы должны жить с Заратустрой!“.

„Почему не приходит он, так давно возвестивший о себе? — так вопрошают многие. — Или уединение поглотило его? Или мы сами должны прийти к нему?“

И вот теперь само уединение истлело и разрушается, подобно могиле, которая рассыпается и не может уже вмещать мертвецов своих. Повсюду видны воскресшие.

Все выше и выше вздымаются волны вокруг горы твоей, о Заратустра. И как бы ни была высока она, многие достигнут твоей высоты: недолго еще челн твой пребудет на суше.

И что мы, отчаявшиеся, пришли теперь в пещеру твою и уже освободились от отчаяния — это есть знамение и предзнаменование того, что лучшие, чем мы, находятся в пути к тебе,

— ибо уже в пути к тебе то последнее, что осталось от Бога среди людей, а именно: все люди великой тоски, великого отвращения, великого пресыщения,

— все, кто не хочет жить иначе, чем научившись опять надеяться, научившись у тебя, Заратустра, великой надежде!»

Так говорил король справа, а потом схватил руку Заратустры, чтобы поцеловать ее; но Заратустра уклонился от этого знака почитания и испуганно отступил назад, внезапно и в полном молчании, словно исчезая в глубокой дали. Но тотчас же он снова был с гостями своими и говорил, глядя на них ясным, испытующим взором:

«О гости мои, высшие люди, я хочу говорить с вами по-немецки[14] и откровенно. Не вас ждал я здесь, в этих горах».

(«По-немецки и откровенно? Помилуй Бог! — сказал в сторону король слева. — Заметно, что не знает он наших милых немцев, этот мудрец с Востока!

Он, вероятно, хотел сказать — „по-немецки и грубо“, — ну что ж! По нашим временам это еще не худший вкус!»)

«Пусть даже все вы, вместе взятые, — высшие люди; но для меня вы недостаточно высоки и сильны.

Для меня — это значит: для того неумолимого, что безмолвствует во мне, но не вечно он будет молчать. А если вы и не чужие мне, то не так близки, как правая рука моя.

Ибо у кого, как у вас, больные и слабые ноги, тому прежде всего хочется, чтобы щадили его, сознает он это или же скрывает от себя.

Но ни рук, ни ног своих не щажу я — я не щажу своих воинов: так что непригодны вы к моей войне!

С вами погубил бы я все победы свои. Многие из вас упадут, едва заслышав громкий бой барабанов моих.

Вы недостаточно прекрасны для меня и недостаточно благородны. Чистые, гладкие зеркала нужны мне для поучений моих; а ваша поверхность искажает даже мой собственный образ.

Ваши плечи гнутся под тяжестью многих воспоминаний; немало гнусных карликов сидит, скорчившись, в тайных закоулках ваших. Сколько плебейского скрываете вы в себе!


И даже когда высоки вы и высшего рода: многое в вас криво и уродливо. Нет во всем мире кузнеца, который выправил бы вас и выпрямил.

Вы только мосты: да пройдут по ним высшие на ту сторону! Вы — всего лить ступени: так не гневайтесь же на того, кто поднимается по этим ступеням на свою высоту!

Быть может, из семени вашего и вырастет некогда истинный сын и настоящий наследник: но далеко еще до этого. Вы — не те, кто унаследует имя и достояние мое.

Не вас жду я тут, в этих горах, не с вами в последний раз сойду я вниз. Вы явились как знамение того, что высшие, нежели вы сами, уже — в пути ко мне,

— не люди великого томления, и отвращения, и пресыщения, не те, кого называете вы тем последним, что осталось от Бога среди людей,

— Нет! Нет! Трижды нет! Других жду я тут, в этих горах, и ни шагу не сделаю без них отсюда,

— я жду высших, сильных, победоносных, бодрых духом, у кого душа и тело — в гармонии: должны прийти смеющиеся львы!

О дорогие гости мои, вы, удивительные, вы ничего еще не слышали о детях моих? И что они уже в пути ко мне?

Говорите же мне о садах и блаженных островах моих, о новом и прекрасном потомстве моем. Почему молчите вы об этом?

Этого подарка прошу я у любви вашей, чтобы вы говорили со мной о детях моих. Ради них богат я, ради них стал я беден: чего не отдал бы я,

— чего не отдал бы я, чтобы иметь одно: этих детей, эти живые насаждения, эти деревья жизни, порожденные волей и высочайшей надеждой моей!»

Так сказал Заратустра и прервал внезапно речи свои: ибо тоска овладела им, и сомкнул он уста и очи от движения сердца своего. И все гости молча стояли, неподвижные и смущенные: только старый прорицатель жестом и выражением лица сделал всем знак.

           Вечеря

Но на этом месте прорицатель прервал приветственные речи Заратустры и гостей его: он протолкнулся вперед, словно боялся упустить время, схватил Заратустру за руку и воскликнул: «Но, Заратустра!

Одно бывает необходимее другого, так говоришь ты: и вот одно мне теперь необходимее всего остального.

Кстати: не пригласил ли ты меня на пир? А ведь многие из присутствующих совершили долгий путь. Ты же не собираешься кормить нас одними речами?

Все вы вспоминали уже довольно много о замерзании, утоплении, удушении и других телесных бедствиях: однако никто не вспомнил о моей беде — об опасности умереть от голода,

(Так говорил прорицатель; но когда звери Заратустры услышали слова его, они в страхе убежали. Ибо видели, что всего принесенного ими за день будет недостаточно, чтобы набить утробу одного только прорицателя),

— и об опасности умереть от жажды, — продолжал прорицатель. — И хотя давно уже слышу я неподалеку плеск воды, которая, как и мудрые речи, течет обильно и без устали: я хочу вина!

Не всякий, подобно Заратустре, пьет всегда одну только воду. Вода не годится для усталых и увядших: нам подобает вино, только оно дает мгновенное выздоровление и бодрость!»

Воспользовавшись тем, что прорицатель просил вина, король слева, обычно молчаливый, тоже заговорил: «Об этом позаботились мы с братом — королем справа, — сказал он, — у нас достаточно вина, наш осел нагружен вином. Недостает лишь хлеба».

«Хлеба? — возразил Заратустра со смехом. — Как раз хлеба и нет у отшельников. Но не хлебом единым жив человек, но и мясом хороших ягнят, у меня же их два:

— пусть скорее заколют их и приготовят с пряным шалфеем: так люблю я. Нет недостатка в плодах и кореньях, что придутся по вкусу даже лакомкам и гурманам; есть орехи и прочие загадки — их можно пощелкать.

Итак, скоро устроим мы добрый пир. Но всякий, кто будет участвовать в нем, должен приложить руку свою, даже короли. Ибо у Заратустры и королю не зазорно быть поваром».

Предложение это всем было по сердцу: только добровольный нищий возражал против мяса, вина и пряностей.

«Однако вы только посмотрите на Заратустру — на этого кутилу! — шутливо воскликнул он. — Разве затем ищут убежища в пещерах и поднимаются в горы, чтобы устраивать пиршества?

Вот теперь понимаю я, чему учил он нас некогда, говоря: „Хвала бедности!“, и почему хочет он уничтожить всех нищих».

«Будь доволен и весел, как я, — отвечал ему Заратустра. — Оставайся при своих привычках, о превосходнейший, жуй свои зерна, пей воду и хвали кухню свою: если только она веселит тебя!

Я — закон только для своих, но не для всех. Но кто из моих, тот должен иметь крепкие кости и легкую поступь,

— с радостью принимать войны и пиры, быть готовым к самому трудному, как будто это праздник, быть бодрым и здоровым, а не каким-нибудь мрачным мечтателем.

Все лучшее принадлежит мне и моим; и если нам не дают, то мы берем лучшую пищу, самое ясное небо, сильные мысли, красивых женщин!»

Так говорил Заратустра; король же справа заметил: «Странно! Слыхано ли, чтобы столь умные речи исходили из уст мудреца?

И поистине, редко случается, чтобы мудрец был умен и не был ослом».

Так говорил король справа и удивлялся; а осел не без умысла прибавил: «И-А». Это было началом той долгой вечерней трапезы, которая по историческим описаниям известна как «вечеря». И в продолжение ее говорили только о высшем человеке и ни о чем ином.
 

....................................... 
Ницше Заратустра
   
     дополение
(коротко о философе Ф В Ницше и его Заратустре)

           
Фридрих Вильгельм Ницше — немецкий философ, представитель иррационализма.
В книге "Так говорил Заратустра" повествуется о судьбе и учении бродячего философа, взявшего себе имя Заратустра в честь древнеперсидского пророка Зороастра (Заратуштры). Одной из центральных идей романа является мысль о том, что человек - промежуточная ступень...
В форме притч о жизни древнеперсидского пророка и его проповедей философ излагает свою бунтарскую систему воззрений, не боясь атаковать самые устои западного образа мыслей. Эта книга, наверное, самая цитируемая из всего творческого наследия Ницше
"Так говорил Заратустра" - отчасти философский, отчасти поэтический трактат.... не давая окончательных ответов, автор предоставляет возможность читателю разрешать нравственные и общечеловеческие вопросы.
Центральная тема книги - образ сверхчеловека, человека-творца, обладающего могущественной волей изменить мир. 
Воспевая мысль о том, что каждый из нас должен идти своим путем, Ницше раскрывает в произведении свои мысли о том, какое место занимает человек в окружающем мире, обществе себе подобных и в отношениях с самим собой.                             
             
...............................................................................
© Copyright: Ф Ницше Так говорил Заратустра 

 


 
 

 
 

   

 
    Философ Фридрих Ницше: Так говорил Заратустра читать текст - перевод на русский язык. zaratustra nicshe.